ЕЛИЗАВЕТА ШАРЛОТТА ПФАЛЬЦСКАЯ / ELISABETH CHARLOTTE VON DER PFALZ
герцогиня Орлеанская, Лизелотта

Википедия

Дата и место рождения:
27 мая 1652 г., Гейдельберг

Род деятельности:
герцогиня Орлеанская

Коротко о ваших ориентирах:
ориентируюсь на сериальную версию Лизелотты, хотя, возможно, прочту мемуары и включу в игру побольше исторических событий. Как пойдет и как захотят соигроки

Пять фактов:

• Родилась в Гейдельбергском замке в семье курфюрста Пфальцского Карла I Людвига и Шарлотты Гессен-Кассельской. Через свою бабку, Зимнюю королеву Чехии Елизавету Стюарт, до брака и перехода в католическое вероисповедание имела некоторые основания претендовать на Английский трон.

• Считалась весьма выгодной невестой и потенциальной наследницей Курпфальца, так как ее старший брат был слаб здоровьем и плохо развит.

• Замужество пока приносит ей одни разочарования, так как ее муж имеет весьма нетрадиционные взгляды, а прижиться при французском дворе ей не удается из-за протестантского воспитания, манер и неуместных нарядов.

• Имеет добрые отношения с набожной и благочестивой королевой Марией Терезией и падчерицами от первого брака мужа. Со старшей из них установила сестринские отношения, младшую же, непомнящую родной матери, любит как родную дочь.

• Несмотря на трудное положение и насмешки французских придворных, старается не давать себя в обиду и соответствовать высоким требованиям Версаля.

Пробный пост::

пост

«Бедная Китти, что же ты будешь делать?», любила приговаривать матушка в детстве и отрочестве, расчесывая Кэтрин Тилни перед сном. Кэтрин не удалась ни ростом, ни личиком, ни родом. Тилни были всего лишь семейством ленных рыцарей, земли их были прекрасны, но бедны, а дочерей в семье слишком много, чтобы устроить всем хоть мало-мальски приличные партии.

Зато покойный граф Адвенский ценил их батюшку, благодаря чему Кэтрин и удалось пристроить компаньонкой к графине Джоселин. Какое это могло быть назначение! Песни, танцы, поездки по всей стране, даже представление ко двору!.. По крайней мере, таким оно представлялось Кэтрин поначалу.

Если бы знать тогда!..  Она бы ни за что не стала паковать лучшие платья в старый матушкин сундук, не стала бы плясать в батюшкином чертоге от радости за оказанную честь. И о ярком прекрасном будущем, что удастся устроить, не стала бы даже и мечтать – чтобы не было так больно падать.

Однако к графине Джоселин за время службы Кэтрин привязалась – Джоселин Ховард была доброй, мягкой, учтивой и во всех добродетелях превосходила и сестер Тилни, и даже их достопочтенную мать.

Изгнание графини Джоселин и лишение ее всех титулов и владений грянуло как гром среди ясного неба, хотя небо-то порядком заволокло тучами еще до того, после ареста графа Андервуда. Дамы шептались и побаивались, то и дело одна из них исчезала для допроса, но ничего не происходило, и все стали думать, что бурю можно переждать. Просто посидеть тихо, не высовывать нос за пределы безопасных покоев – и все закончится, пройдет, как не бывало.

Кажется, окончательно Кэтрин поняла, что ничего уже не будет как прежде, когда они пересекали Веруту на хлипкой барке со всем своим скарбом. Барка то и дело кренилась от ветра, а когда кораблик дал течь, и ледяная вода хлынула им на ноги, у нее в памяти снова всплыли слова матери.

«Что же ты будешь делать, Китти?»

К счастью, берег был уже близко, и дамы отделались вымокшими ногами и одним потерянным сундуком. Может статься, им еще удастся его достать с мелководья, когда вода станет теплее, а дни светлее…

Кэтрин отряхнула платье и подошла к графине, не зная, что принято говорить в таких случаях. Справляться о самочувствии казалось неуместным: куда уж хуже? Лишилась имени, потеряла владения, так еще вдобавок и вымокла в дороге. Милостью Вирмы, хоть дорожное платье можно будет спасти, когда они прибудут в имение.

Имение стояло недалеко от берега – видимо, когда-то хозяева кормились озерной рыбой на этих каменистых землях, где сложно возделывать поля. С каждым шагом по заросшей тропе оно становилось все ближе и вдруг выросло перед ними во всей своей жалкой красе. Покосившиеся ворота, в заборе не хватало многих планок, а крыша… Крыша…

Старательно скрывая ужас перед выпавшим на их долю испытанием и подавляя страх перед входом в дом, она первой решилась нарушить молчание.

— Что будете делать, ваша светлость? То есть, графиня… Миледи… — Кэтрин запнулась. Выгоняя их из замка, никто не позаботился рассказать им, как теперь следует называть Джоселин Ховард. Подгоняя поскорее собирать вещи и убираться вон, никто ничего не рассказал. — Я хотела спросить, что вы будете делать со всем этим, леди Джоселин?

Нет, это неправильно. Кэтрин уехала в изгнание с госпожой по доброй воле, по собственному почину. Причин тому было множество. Кэтрин не желала возвращаться домой с позором, так и не найдя ни мужа, ни приличного занятия. Не хотела она и вынуждать других девушек занять это место. Все они были родовитыми, благородными и имели гораздо больше шансов забыть о позорном инциденте и хорошо устроиться. Кому, как не ей, одной из целого множества дочерей, некрасивой, нескладной и бездарной прозябать в деревне? Но самым важным фактором была сама леди Джоселин. Нельзя было бросить ее одну, как прокаженную, на произвол судьбы в богами забытой деревне.

— То есть… Что мы будем делать?